Это  чрезвычайно насыщенная интеллектуально, философичная, окрашенная самоиронией проза. Её яркость, эмоциональная выразительность, юмор и глубокое понимание человеческой природы, позволили режиссеру спектакля Ирине Перловой создать авторскую композицию и сценическое действие, в котором, наряду с главным и единственным героем – Музыкантом незримо присутствуют его оппоненты и партнеры – персонажи его внутреннего монолога-диалога. Герой существует в пространстве парадокса: он ощущает в себе потенциал настоящего художника, и трезво осознает, что пока ещё не вырвался из круга «ремесла».

Обладая энциклопедическими знаниями, он занимает ...

Это  чрезвычайно насыщенная интеллектуально, философичная, окрашенная самоиронией проза. Её яркость, эмоциональная выразительность, юмор и глубокое понимание человеческой природы, позволили режиссеру спектакля Ирине Перловой создать авторскую композицию и сценическое действие, в котором, наряду с главным и единственным героем – Музыкантом незримо присутствуют его оппоненты и партнеры – персонажи его внутреннего монолога-диалога. Герой существует в пространстве парадокса: он ощущает в себе потенциал настоящего художника, и трезво осознает, что пока ещё не вырвался из круга «ремесла».

Обладая энциклопедическими знаниями, он занимает весьма скромное место в жизни. Пылко влюбленный в молодую оперную примадонну, он не решается даже заговорить с ней, и только в своей «звуконепроницаемой» комнате постоянно ощущает её присутствии, ведет с ней страстные диалоги, слыша в ответ, согласно решению спектакля, её божественный голос, исполняющий знаменитую арию. Здесь он устраивает ей сцены ревности, исповедуется о своем детстве и заветных мечтах, задумывает театральный «скандал», который принес бы ей известность, а ему возможность общения с ней.

«Диалог» с возлюбленной перемежается «диалогами» с контрабасом, инструментом музыканта, также имеющем в спектакле свой «живой голос», подвижность, необычную и многозначную форму существования. Это – дитя, друг, обуза и источник вдохновения, проклятие и последнее прибежище души героя.
Предельная искренность с самим собой высветляет, в конце концов, ту единственную дорогу, по которой суждено идти художнику: быть верным самому себе.